28 апреля - православные празднуют

«Вход Господень в Иерусалим»

С праздника Входа Господня в Иерусалим, отмечаемого за неделю до Пасхи,

в Церкви начинается особое время. Церковные богослужения и евангельские

тексты напоминают нам о последних днях жизни Христа, и каждый христианин

призывается прожить эти дни с Ним.

В Вербное воскресенье, так еще называют этот праздник, мы вспоминаем день,

когда Христос пришел в Иерусалим на праздник иудейской Пасхи. Молва о Нем

и Его чудесах уже разлетелась по всей Иудее, и за Ним шло множество народа.

Особенно впечатлило всех чудо воскрешения Лазаря. 

Многие из Иудеев приходили и веровали в Иисуса. Это переполнило чашу

терпения иудейских первосвященников, и они задумали убить и Его, и Лазаря.

В Иерусалиме Спасителя, как свидетельствуют евангелисты, встречали толпы

горожан и паломников, пришедших в Иерусалим на Пасху со всего света —

из Рима, Греции, с Кавказа и даже из Эфиопии. И все это пестрое людское море

приветствовало Христа, держа в руках пальмовые ветви.

Люди  встречали Его, как царя, пели «Осанна». Осанна — слово еврейское,

которое значит: «Спаси, молим Тебя об этом!» — и такие слова могли быть

обращены не к земному только царю, но к ожидаемому помазаннику Божию, —

к Мессии, к Тому, Кто в представлении этих толп должен был освободить Свой

народ от рабства и восстановить Царство Израилево. И эта толпа встречала Его,

потому что несмотря на всё: на Его проповедь, на Его личность, на

свидетельство Ветхого Завета, не понимала, что Царство Божие — не торжество

одного народа над другим, не победа земного Израиля, а установление нового

Царства, Царства любви, и что это Царство можно установить, только отдавая

свою жизнь до конца, жертвуя всем — и жизнью, и смертью.

Христос въезжал в Иерусалим не на коне, как победитель, а укрощая ярость и

гордыню царскую, Он въезжал туда с кротостью, на спасение людей. И Царства

Своего Он достиг не силой, а жертвой.

«Править может каждый, — сказал в одной из своих проповедей свт. Иоанн

Златоуст, — но только царь может отдать свою жизнь за свой народ; потому

что только царь до конца, всецело его представляет, и только царь,

как символ этого народа, может положить свою душу, свою жизнь для

спасения всех».

И в этом торжестве, в сердцевине этого торжества есть грусть. Потому что Тот,

к Кому обращены такие восторженные крики, знает, что не на то Он пришел, что

встречают Его по недоразумению, и что пройдет немного дней, как та же толпа,

разочарованная в своей земной надежде, будет перед Пилатом кричать: «Распни,

распни Его! Он обманул нашу надежду, Он не тот, которого мы ожидали, Он нам

не нужен! Его проповедь о любви, это проповедь для нас порабощения, не

свободы, Он нам не нужен — распни Его!..»

И вот перед чем мы находимся сегодня. Мы встречаем Христа криками той

толпы: «Осанна! Благословен грядый во имя Господне! Осанна в вышних!»

И одновременно мы знаем, Кого мы встречаем; мы не ошибаемся. Мы встречаем

Того, Который Свою жизнь и Свою смерть подарил каждому из нас, всей земле,

всей вселенной для того, чтобы зло, смерть, рознь были побеждены и чтобы

начался новый век, началось новое Царство, — Царство Божие, Царство любви.

Такой любви, о которой только Христос мог провозгласить, когда Он сказал:

«Никто большей любви не имеет, как тот, который свою жизнь и душу свою

отдаст, положит за братий, за друзей своих…»

Вдумаемся в это начало страстных дней. Это начало страстей Господних, это

начало того ужаса одиночества, отверженности, которое найдет свою вершину в

самом страшном одиночестве, когда распятый Христос воскликнет: «Боже Мой!

Боже Мой! Зачем Ты меня оставил?..»  Одиночество полное, беспросветное,

одиночество, куда и Бог Отец не захотел проникнуть для того, чтобы жертва

Христова была совершенна; чтобы ничем, никаким утешением, никакой

поддержкой не подорвать, не запятнать эту совершенную жертву.

Задумаемся над этим, потому что эта жертва принесена ради каждого из

нас, не только ради всего человечества, не огульно. Если только один из нас был

бы грешен, то Христос всю Свою жизнь, всю Свою смерть, всё Свое

одиночество, Богооставленность, отверженность отдал бы нам на спасение.

Вот Бог, Которому мы поклоняемся, вот Бог, Которого мы можем любить,

потому что мы можем дивиться Его любви, и мы можем почитать Его, а не

страшиться: Он пришел не судить, а спасти — и какой ценой!

Источники:

Митрополит Сурожский Антоний.Вход Господень в Иерусалим 

Журнал Фома. Вход Господень в Иерусалим на картине Игоря Сушенка