Вы вошли как Гость
Добро пожаловать на наш сайт
Гость
Пятница, 29.03.2024, 14:16
Православный приход в Штраубинге. Храм в честь Рождества Святого Пророка, Предтечи и Крестителя Господня Иоанна.
Главная | | Мой профиль | Регистрация | Выход | Вход
Главная » 2019 » Март » 14 » Нет ее, смерти. Есть жизнь здесь и там!
12:49
Нет ее, смерти. Есть жизнь здесь и там!

                                                                 Беседа с протоиереем  Павлом Великановым.

 

Протоиерей Павел Великанов - российский религиозный деятель и богослов.

Настоятель Пятницкого подворья Троице-Сергиевой лавры, кандидат богословия.

Доцент Московской духовной академии. Заведующий кафедрой богословия МДА. 

Руководитель проекта "Академия Веры",

главный редактор научного-богословского портала «Богослов.Ru»

Вдовец.Отец четверых детей.

 

 

 

 

Отец Павел, что вообще такое смерть? Вот был с тобой только что человек, смотришь на

фотографии, на видеозаписи – и он такой живой, родной, близкий – как так может случиться,

что его не стало? Невозможно поверить в то, что его вообще нет.

Но ведь его с нами в этом мире именно что совсем нет.

А что оно там происходит – кто же на 100% знает…

 

– Здесь пролегает граница между верой и неверием, между открытостью к Богу

и мнимой самодостаточностью. Религиозная вера, а христианская особенно,

по сути есть выход из тупика смерти.

«Если Христос не воскрес, тщетна вера наша», – говорит апостол Павел.

Если все наши «активы» здесь, в этом материальном мире – мы уже банкроты:

смерть обнулит наши счета, какими бы огромными или же ничтожными они ни

были. Поэтому смерть – это определенный «момент истины» жизни, то, что

утверждает её значимость и ценность – как бы парадоксально это ни звучало.

 

«Блажен путь, в оньже днесь идеши душе, яко уготовися тебе место упокоения»

 

– или же, напротив: «Смерть грешника люта».

 

Правильно сказать, что смерть – это венец всей жизни. Именно поэтому мы на

каждом богослужении неоднократно просим о мирной кончине нашего жития,

непостыдной, безболезненной, и добром ответе на Страшном Суде Христовом.

 

Ощущение рождения умирающего в новую жизнь прекрасно

выразил Б.Пастернак:

 

Кончаясь в больничной постели, Я чувствую рук твоих жар. 


Ты держишь меня, как изделье, И прячешь, как перстень, в футляр".

 

Смерть – это действительно таинство перехода, таинство рождения в вечность.

Немного в нашей жизни моментов, когда любым человеком, вне зависимости от

его мировоззрения, веры, праведности, ощущается явным образом

прикосновение вечности, выход за пределы видимого. И, думаю, умиранию и

смерти здесь принадлежит первое место.

Особенно остро это ощущается близкими людьми: когда приходит очевидное

понимание, что близкого человека в этом теле уже больше нет – и в то же самое

время он жив, он есть, в определенном смысле он стал гораздо ближе к своим

родным, нежели чем когда жил в теле. Близкие уходят от нас, из нашего мира –

но никуда не исчезают.

Насчет «кто знает на 100% что там происходит» – а разве в этом мире мы

многое знаем на 100%? В собственной душе разобраться не можем, сами с

собой – что там говорить обо всём другом?

 

– А как вообще жить, если есть смерть? Как можно радоваться жизни, как можно

жить ее радостно, если завтра самых любимых и дорогих людей в один момент

может не стать?Вот зачем все это, зачем нам привязываться и любить, если в

минуту можно потерять все?

 

– Потому-то и есть смысл жить, что есть смерть, которая расставит в свое время

всё на свои места: шелуха отпадёт, а вызревший плод проявится.

Но этот плод, прежде всего, развивается в наших отношениях друг с другом,

которые имеют выход за пределы временной жизни. Более того: согласно

Евангелию, именно эти отношения и определяют отношение Бога к нам самим.

Он смотрит на нас глазами наших близких.

Мы живем в мире со сдвинутой системой координат, причем в самых базовых

понятиях. Смерть – прекрасное лекарство, которое всякий раз проводит

«ревизию» этой системы наших ценностей и приоритетов.

«Помни последняя твоя и вовеки не согрешишь» (Сир. 7, 39)

 

 Почему вообще так много уходит лучших, любимых и молодых. Детей и молодежи,

которые ничего еще не успели? Вот чем было бы плохо, если бы наши умершие

жили бы рядом с нами, работали бы во славу Господа, рожали детей, делали мир

лучше? Почему Господь их забирает? Можно ли вообще говорить о том, что смерть

может быть во благо и что «Господь забрал» – ведь Бог не творил смерти, ведь

смерть противоестественна? Можно ли вообще принять смерть и согласится с нею?

 

– Конечно, эта жалость самих себя, жалость тех, кто остался здесь, вполне

понятна и естественна.

Есть один замечательный аграф – надпись на одном мосту где-то в Индии:

«Мир сей – мост: проходи по нему и не строй себе дома».

И каким бы бесконечным, уходящим далеко за горизонт, этот мост нашей жизни

ни казался, не стоит на нем устраивать хоромы и думать, что вот она, настоящая

жизнь, именно здесь, сейчас достроим – и как заживём!

Не захочешь идти сам – тогда понесут. И снесут все твои постройки, всё то, чем

ты пытался зацепиться здесь на века.

Об усопших – тех, кто умер в мире с близкими и Церковью, в вере и надежде

воскресения, донеся свой жизненный крест до конца, – можно только

порадоваться: они-то теперь у цели, а мы всё стоим в этой жизненной пробке.

И нет большой разницы в том, когда Господь призывает: ведь Он действует

исключительно по Своей неизреченной, непонятной нам любви – и если кто-то

уходит с нашей точки зрения «не вовремя», «рано», «не пожив» – здесь больше

саможаления, нежели настоящей заботы о благе ближних.

 

Для многих людей потеря, трагедия, скорбь – это путь в храм к Богу. А для многих –

испытание веры. Вот почему так? Где черпать надежду? Мы стоим перед закрытой

дверью в тот мир, откуда никто не возвращался, конечно, хочется надеяться, но

УВЕРЕННОСТЬ-то где брать? И ВЕРУ… 

 

 

У меня есть только один ответ: эту уверенность нужно черпать в таинствах

Церкви, и, естественно, прежде всего в Божественной Евхаристии. Именно это

Таинство Царства стирает грань между миром живых и миром усопших, миром

кающихся грешников и сияющих во славе Божией праведников.

Совершая литургию как общее делание по созиданию Тела Христова здесь и

сейчас, мы – и клирики, и миряне – становимся общниками и причастниками

Одного и Того же Христа – Которым-то и живут во всей полноте на небе

усопшие верные.

Поминая их на Божественной Евхаристии, мы заручаемся их предстательством

и ощущаем их реальную близость и помощь: не потому, что иначе они будут

глухи к нашим просьбам, а просто потому, что таким образом выстраивается

единственно правильная гармония отношений между людьми – в Боге и через

Христа. Только тогда становится понятным, как и почему можно молиться

усопшим, почему в этом нет греха: ведь в Церкви несвятых нет по

определению.

Смерть близких – это всегда мощный удар кувалдой по столь драгоценному,

долго и тщательно собираемому зданию «земного счастья», которое чаще всего

и занимает место Бога в жизни неверующих людей.

И тогда становится понятным со всей очевидностью, что гораздо важнее – не

«имение», а «бывание», сами отношения между людьми, а не их материальная

составляющая. И там, где действительно была любовь, дружба, где дорожили

друг другом – даже в далёком от христианства сознании появляется надежда на

встречу с ушедшими, они не могут быть так просто вычеркнуты из нашей

жизни.

 

– Христианин может ли бояться своей смерти? Вроде бы многие святые мученики ее

ждали с нетерпением, а во многих патериковых сказаниях даже святые боялись

умирать? 

 

В моей жизни было несколько встреч с людьми, которые устали жить и ждали

смерти с нетерпением. Они не разочаровались в жизни, это не было

«возвращением Богу билета», просто душа устала находиться в этой тесной

коробочке тела и материального бытия.

Однако я не помню ни одного случая, чтобы смерти не боялись именно как

явного свидетельства Божия, явления в этом мире того, лучшего мира.

Наверное, явная готовность к смерти и отсутствия страха перед ней – удел

людей избранных, в которых Божественная благодать явила себя в полноте еще

при жизни.

– А можно ли вообще прожить так, чтобы большие потери миновали? 

 

А зачем? Предложить Христу пересмотреть Свое утверждение, что

«если кто не  берет креста своего и следует за Мной – тот недостоин Меня?»

Тем более, что  запредельных скорбей  Бог – по слову Писания – не даёт?

 

А как принять то, что все хорошее в твоей жизни уже закончилось?

Что не будет уже  ни свадьбы, ни карьеры, не будет детей, не будет близкого человека

рядом, что все  это закончилось и счастья больше не будет.

 

«Царство Божие внутрь вас есть!» – это единственный ответ на вопрос.

Что бы ни происходило в жизни неожиданного, трагического – мы должны

смотреть вперед и принимать данность как Богом данную реальность. Нельзя

идти вперед с головой, повернутой назад. В этом вопросе слишком много

ропота на Бога. Мы пытаемся «набросить» на Господа Бога свою сетку

представлений о счастье – а Он успешно из неё выскальзывает и мы снова

остаёмся ни с чем.

Может, лучше довериться Ему и в этом вопросе? Зачем мы сами устанавливаем

себе рамки, об которые потом с каким-то остервенением бьемся головой,

обвиняя Его в наших несчастьях? Вспомните пример праведного Иова: казалось

бы, всего и всех лишился – и вот, в итоге получил все блага с избытком –

поскольку сохранил веру и понимание, где – он, а где – Бог.

Перед лицом смерти наши требования друг ко другу становятся бесплотными,

глупыми, надуманными: и здесь важно не просто формально примириться,

попросить прощения, но и действительно перешагнуть через любые претензии,

какими бы правильными они не казались и как бы глубоко в душе они не

скрывались.

 

Мы очень мало думаем о смерти, кажется, что с нами это никогда не произойдет или

произойдет очень нескоро, при этом подсознательно настраиваемся вроде как на

вечную и красиво-веселую жизнь, особенно сравнительно обеспеченные и молодые

люди города. И даже чужая смерть не меняет нас – поразились и дальше побежали

по делам. Реально ли вообще помнить о смерти, думать и как готовиться?

 

Современная культура панически боится смерти: ведь именно смерть обличает

никчемность и надуманность тех основных ценностей, на которых грех

пытается выстраивать свой параллельный Божественному мир. О смерти можно

и должно думать, и многие благочестивые люди за много лет делали сами себе

гроб, готовили всё необходимое для погребения, и не смотрели на это как нечто

противное самой жизни.

Этот христианский реализм хорошо помогает выстроить правильные

приоритеты в жизни: что сколько стоит на самом деле, унесешь ли ты с собой

на тот свет – или неизбежно оставишь здесь неизвестно кому?

 

Вопрос про смерть и душевые привязанности в ТОМ мире. Бог дает нам таланты.

Мы здесь – главное, что должны сделать – научиться любить. А что должно

произойти ТАМ? Наши таланты – в музыке, живописи, кулинарии наконец –

окажутся ли там тщетными – этого всего не будет?

И главное – те, кого мы научились тут так сильно любить – наши родители, дети и

супруги – сохраним ли мы там с ними связь или мы перерастем там все эти чувства

и будем любить только Бога?

 

Помните замечательные слова Спасителя, сказанные им в ответ на лукавый

вопрос законников о женщине и семи мужьях? Там – в Царстве Небесном – ни

женятся, ни замуж не выходят, но пребывают, как ангелы на небесах.

Все наши таланты и способности, которые мы смогли открыть и развить во

время земной жизни – не более чем слабое отражение тех качеств жизни в Боге,

которыми живут во всей полноте святые в Его Царстве.

То же самое касается и любви супругов. Какой бы удивительной, редкой по силе

и глубине чувства она ни была – всё равно это несопоставимо с той любовью

Божией, которой только и живут в Царстве Небесном. Ведь Там – всё пропитано

именно этой любовью, таинственной, непостижимой даже ангелами.

Конечно, приятно и радостно, когда у тебя в руках яркий фонарик в темную

ночь – но глупо бахвалится им в яркий солнечный день, когда свет фонарика и

заметить-то никто не сможет. Точно также и в Царстве Небесном: где всё сияет

Божественным светом Его любви, наши даже самые высокие и святые

человеческие чувства отступают.

Любовь супругов в Боге только еще больше укрепляется, но она тогда

становится иного качества, в ней исчезает всё то земное, временное,

преходящее, что неизбежно связано с земным браком и зачастую нередко

отождествляется с самой сутью этой супружеской любви.

 

-Что происходит с душой после смерти? 

 

Вот когда попадём туда – тогда и узнаем. Еще раз повторю: Бог не устраивает

никогда человеку подлости, хоть здесь, хоть там. Как писал в одном из своих

произведений К.С. Льюис,

Там мы получаем то, к чему стремились на самом деле.

Самая лучшая память об умершем – молитвенная. И самое главное, чем

мы можем помочь им, ушедшим – доделать то, что они не успели,

продолжить всё то доброе, что было ими когда-то начато. 

 

Каждый человек оставляет определённый след после себя; и этот след,

 

естественно, неоднозначен.

 

Если мы предаем всё плохое, несовершенное, забвению, а вот

 

на светлом,  добром, красивом, фокусируемся –  без всякого

 

сомнения, мы вступаем в определенное общение с душой усопшего и,

 

возможно, таким образом продолжаем его дело.

 

 

 

 

 

 

 

Вопросы задавала АННА ДАНИЛОВА

 

Просмотров: 322 | Добавил: Администратор
Всего комментариев: 0
Добавлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи.
[ Регистрация | Вход ]


           Календарь
«  Март 2019  »
ПнВтСрЧтПтСбВс
    123
45678910
11121314151617
18192021222324
25262728293031









































       Архив записей
       
      

Статистика

Онлайн всего: 1
Гостей: 1
Пользователей: 0