Сретение Господне – это встреча с Господом. В этот день Пресвятая

Богородица, следуя ветхозаветному закону, принесла Младенца Иисуса

в иерусалимский храм.

Сретение Господне – великий двунадесятый (то есть один из двенадцати

важнейших) православный праздник, который символизирует не только встречу

Христа с праведником Симеоном, но и, по народной традиции,

еще и встречу зимы с весной.

По-старославянски "сретение" — это и есть "встреча". Но есть у этого слова

и второе значение – "радость".

Праздник этот непереходящий – то есть всегда отмечаемым

в один и тот же день.

Как произошло Сретение Господне?

В храме Младенец Иисус был встречен праведным старцем Симеоном –

одним из образованнейших людей своего времени. По преданию, он был

одним из семидесяти переводчиков Пятикнижия с еврейского на греческий

язык. Когда праведный Симеон переводил книгу пророка Исаии, он дошел

до слов: «Се Дева во чреве приимет и родит Сына» – и усомнился: разве

дева может родить? Он хотел уже вставить вместо слова «Дева» слово

«жена», как вдруг ему явился ангел и, удержав за руку, сказал, что Симеон

не умрет, пока не увидит исполнения пророчества.

Богоприимец Симеон взял Богомладенца на руки, и, благословив Его,

пророчествовал о Спасителе: «Ныне отпущаеши раба Твоего, Владыко, по

глаголу Твоему с миром: яко видеста очи мои спасение Твое, еже еси

уготовал пред лицем всех людей: свет во откровение языком,

и славу людей Твоих Израиля».

Этими словами Симеон с радостью говорит:

«Теперь Ты, Владыко, отпускаешь меня, раба Твоего (из этой жизни в

другую), по слову Твоему (согласно Твоему обещанию), с миром

(спокойно), потому что глаза мои увидели то спасение,

которое Ты приготовил для всех людей».

Пресвятой Деве праведный Симеон предсказал будущее о Христе и Ее

страданиях у Креста Сына: «Се лежит Сей на падение и на восстание

многих в Израиле и в предмет пререканий, и Тебе Самой оружие пройдет

душу, да откроются помышления многих сердец» (Лк. 2:35).

Тут же, в храме, была благочестивая вдова Анна пророчица, восьмидесяти

четырех лет, служившая Богу постом и молитвою день и ночь.

И она узнала Спасителя и славила Господа, и говорила о Нем всем в

Иерусалиме.

Сретение. Иосиф Бродский

Когда Она в церковь впервые внесла
Дитя, находились внутри из числа
людей, находившихся там постоянно,
Святой Симеон и пророчица Анна.

И старец воспринял Младенца из рук
Марии; и три человека вокруг
Младенца стояли, как зыбкая рама,
в то утро, затеряны в сумраке храма.

Тот храм обступал их, как замерший лес.
От взглядов людей и от взоров небес
вершины скрывали, сумев распластаться,
в то утро Марию, пророчицу, старца.

И только на темя случайным лучом
свет падал Младенцу; но Он ни о чем
не ведал еще и посапывал сонно,
покоясь на крепких руках Симеона.

А было поведано старцу сему
о том, что увидит он смертную тьму
не прежде, чем Сына увидит Господня.

Свершилось. И старец промолвил: “Сегодня,

реченное некогда слово храня,
Ты с миром, Господь, отпускаешь меня,
затем что глаза мои видели это
Дитя: Он – Твое продолженье и света

источник для идолов чтящих племен,
и слава Израиля в Нем”. – Симеон
умолкнул. Их всех тишина обступила.
Лишь эхо тех слов, задевая стропила,

кружилось какое-то время спустя
над их головами, слегка шелестя
под сводами храма, как некая птица,
что в силах взлететь, но не в силах спуститься.

И странно им было. Была тишина
не менее странной, чем речь. Смущена,
Мария молчала. “Слова-то какие…”
И старец сказал, повернувшись к Марии:

“В лежащем сейчас на раменах Твоих
паденье одних, возвышенье других,
предмет пререканий и повод к раздорам.
И тем же оружьем, Мария, которым

терзаема плоть Его будет, Твоя
душа будет ранена. Рана сия
даст видеть Тебе, что сокрыто глубоко
в сердцах человеков, как некое око”.

Он кончил и двинулся к выходу. Вслед
Мария, сутулясь, и тяжестью лет
согбенная Анна безмолвно глядели.
Он шел, уменьшаясь в значеньи и в теле

для двух этих женщин под сенью колонн.
Почти подгоняем их взглядами, он
шел молча по этому храму пустому
к белевшему смутно дверному проему.

И поступь была стариковски тверда.
Лишь голос пророчицы сзади когда
раздался, он шаг придержал свой немного:
но там не его окликали, а Бога

пророчица славить уже начала.
И дверь приближалась. Одежд и чела
уж ветер коснулся, и в уши упрямо
врывался шум жизни за стенами храма.

Он шел умирать. И не в уличный гул
он, дверь отворивши руками, шагнул,
но в глухонемые владения смерти.
Он шел по пространству, лишенному тверди,

он слышал, что время утратило звук.
И образ Младенца с сияньем вокруг
пушистого темени смертной тропою
душа Симеона несла пред собою

как некий светильник, в ту черную тьму,
в которой дотоле еще никому
дорогу себе озарять не случалось.
Светильник светил, и тропа расширялась.